Москва – Петушки» Венедикта Ерофеева. Больше пейте, меньше закусывайте.
Венедикт Васильевич Ерофе. Известен, в частности, как автор поэмы «Москва-Петушки».
Это лучшее средство от самомнения и поверхностного атеизма. Венедикт Васильевич Ерофеев (1. Москва — Петушки». По пути он знакомится с разными людьми, распивает с ними спиртные напитки и пускается в длинные монологи об алкоголизме, культуре, литературе, истории, философии и политике.
Лексика поэмы представляет собой синтез библеизмов, советских идеологических штампов, нецензурной брани и цитат из художественных произведений и трудов по марксизму- ленинизму. Поэма переведена на многие языки, по ней ставят спектакли в российских и европейских театрах. Но кто поручится, что наше послезавтра не будет хуже нашего позавчера? Но уж если мы родились — ничего не поделаешь, надо немножко пожить.
Знаменитый русский писатель, драматург и эссеист Ерофеев Венедикт Васильевич родился в 1938 году, 24 октября в Мурманской области. Виктор Владимирович Ерофеев — русский писатель, автор и ведущий программы. Антропология - Виктор Ерофеев (презентация книги «Энциклопедия русской души»). Венедикт Ерофеев. Игру Sven На Двоих. Гении и злодеи. Венедикт Васильевич Ерофеев . Венедикт Ерофеев - первый русский писатель-постмодернист. Так может только один" - эти слова Беллы . Венедикт Ерофеев, "Москва - Петушки и пр.", Москва, "Прометей", 1989 г., 128 с., формат стандартный. Эта книга куплена . Венедикт Васильевич Ерофеев (1938 — 1990) — советский. Приглашаем на презентацию книги для веганов и сочувствующих. Писатель, драматург и эссеист Венедикт Васильевич Ерофеев родился 24 октября 1938 года в поселке Нива-2 в пригороде .
Это лучшее средство от самомнения и поверхностного атеизма. И затмение души тоже.
Венедикт Ерофеев — на странице писателя вы найдёте биографию, список книг и экранизаций, интересные факты из жизни, рецензии читателей и .
Мы все как бы пьяны, только каждый по- своему, один выпил больше, другой — меньше. И на кого как действует: один смеется в глаза этому миру, а другой плачет на груди этого мира. Одного уже вытошнило, и ему хорошо, а другого только еще начинает тошнить. Это я очень хорошо помню: был Гегель. Он говорил: «Нет различий, кроме различия в степени между различными степенями и отсутствием различия». То есть, если перевести это на хороший язык: «Кто же сейчас не пьет?» Есть у нас что- нибудь выпить, Петр? А если он легкомысленен да умен — он скучным быть себе не позволит.
В мире столько прекрасных книг! Я, например, пью месяц, пью другой, а потом возьму и прочитаю какую- нибудь книжку, и так хороша покажется мне эта книжка, и так дурен кажусь я сам себе, что я совсем расстраиваюсь и не могу читать, бросаю книжку и начинаю пить, пью месяц, пью другой, а потом..
И как поразила вас недавно внезапность ее начала, так поразит вас ее конец, который вы, как смерть, не предскажете и не предотвратите. Смешать водку с одеколоном — в этом есть известный каприз, но нет никакого пафоса.
А вот выпить стакан «Ханаанского бальзама» — в этом есть и каприз, и идея, и пафос, и сверх того еще метафизический намек.